Ах, война, что ж ты сделала, подлая!

Валерию Аркадьевичу Касаткину, жителю поселка Октябрьский, 64 года. Он уроженец деревни Касатки Медвеженского с/с, основателем которой был его прадед Андрей Дормидонтович. Деревня просуществовала до 1965 года. Последнюю избу, дом его деда Степана Андреевича, целиком перевезли на тракторах на 20-ый километр, сейчас это поселок Октябрьский.

Великая Отечественная война не обошла эту семью стороной. Все дальше в историю уходят военные годы. Все меньше эпизодов фронтовой жизни остается в памяти. Уже многих внуков прадеда Андрея нет в живых, а из правнуков только Валерий (автор очерка) видел его живым: очень энергичным нянем всей послевоенной детворы деревни Касатки. Родовое гнездо Касаткиных.

Андрей Дормидонтович Касаткин – участник Первой мировой войны – был награжден Георгиевским крестом. Он жил в деревне Ходыри Медвеженского с/с. В браке с Лукией Севастьяновной родили шестерых сыновей и двух дочерей. Получив надел земли на десятерых едоков в 2-х километрах от деревни, прадед построил избу у истока небольшого ручья. Так начал свое существование починок Ново-Ходыревский. Когда подросли сыновья, поженились и поставили свои дома, починок переименовали в деревню Касатки. К 1941 году деревня расстроилась, наполнилась детворой.

По четыре ребенка росло в семьях старших сыновей Степана и Федора. У Дмитрия и Алексея, а также у обеих дочерей, Симы и Анны, было по двое. Младший сын Андрея Дормидонтовича Исак к этому времени не был женат, он проходил срочную службу в Красной Армии. Сороковые, роковые, свинцовые, пороховые… Летом 41 года началась война. Касаткины брат за братом ушли на фронт, а с ними оба зятя, Петр и Николай. Остались в деревне прадед да семь солдаток с шестнадцатью ребятишками. Мал мала меньше, самой старшей девочке (моей маме Людмиле Степановне) было десять лет. Трудно сейчас представить, как эти женщины справлялись с такой оравой. Всех надо было накормить, одеть, обуть, в школу собрать. С одежкой было попроще: перешивали вещи мужей, ушедших на фронт, да и сами ткали льняное полотно. Дочери и снохи были работящие, хозяйственные, любили чистоту да порядок во всем. С обувью прадед выручал. Каждый день Андрей Дормидонтович плел пару лапотков. Детишек взрослые сызмальства к труду приучали. На них лежали лесные заготовки: грибы, ягоды, кисленка, хвощи, севериха, моховики. Пацаны ловили в речке усачей да карасиков.

Трудно было, но никто с голоду не умер, все дети выжили. Первой страшное известие с фронта получила Мария вторая (у старшего Степана жену тоже звали Мария): «Ваш муж, красноармеец, пулеметчик Федор Андреевич Касаткин, пропал без вести в декабре 1941 года в боях под Москвой». Может, и была какая-то надежда у солдатки, но чуда не случилось. Так и прожила тетка всю оставшуюся жизнь одна с четырьмя детьми. Всех подняла, выучила. Зимой 1942 печальная весть пришла к Анюте Алешихе: «Алексей Андреевич Касаткин, механик-водитель танка 242 танкового батальона, 428 танковой бригады пропал без вести в боях под Москвой». Только вскоре вдова получила письмо от однополчанина мужа, жителя соседней деревни, тоже танкиста. В нем он сообщал, что своими глазами видел, как танк Алексея сгорел от прямого попадания снаряда. За время боев Алексей Касаткин был награжден орденом Красной Звезды, а в 80-ые годы в военкомате вдове вручили медаль «За боевые заслуги». Следом за этими трагическими сообщениями получила весточку от мужа Степана и старшая невестка Мария Николаевна (моя бабушка). Фронтовик успокоил жену, что жив, здоров, но ранен в ногу, лежит в госпитале и скоро приедет домой.

Вернулся он весной 1942 на костылях. Осколок разорвавшейся мины раздробил ступню и холку ноги. Можно представить радость в деревне: хоть раненый, но мастеровой мужик вернулся. Сразу взялся Степан за ремонт колхозного инвентаря к весенним работам. Сначала упряжь привел в порядок, кузницу оживил, телеги, бороны, плуги отремонтировал в своем хозяйстве. После соседним деревням с ремонтом помогал – дошел до Солдарей. За труды с ним рассчитывались зерном, семье хорошая подмога была. Закончил дела в самый разлив. Домой возвращался: речки и лога, раздевшись, вброд переходил. Отогреется в деревне, лежащей на пути, да ближе к дому продвигается. В мирных трудах, заботах прожил Степан лето: готовил косы, серпы, вилы вырубал, а в домах печи, рамы, да двери поправлял. Зимой, хотя и с хромотой, но встал на обе ноги. И снова на фронт.

В 43 году воевал под Смоленском. В мирные годы часто вспоминал фронтовик после выпитых сто грамм, как брали деревню Рябиновку. Стояла она на высоком берегу речки. У противника церковь с пулеметами, пушки, минометы из оврага бьют. С нашего берега низина, луга чистые. Командиры раз за разом поднимали полк в атаку с большими потерями. Пополнят новобранцами и снова все с таким же результатом. Положили на поле брани половину бойцов. После приказали окапываться прямо на болоте, а в окопах вода. В одной траншее было посуше, все скопились там. А противник из минометов огонь открыл. Мина прилетела в самую гущу толпы. Степан получил тяжелое ранение в голову: один осколок ранил лоб, второй снес макушку черепа - на волоске от смерти был. Остался жив солдат, однако на этом война для него закончилась.

Дед Степан всю жизнь работал в колхозе: в кузнице, столярной мастерской. Так пришлось, что я воспитывался в семье деда. Мама после двухнедельных курсов комбайнеров, 4 года, начиная с 1952 года, работала на самоходном комбайне. Ее помощником был 12-летний брат Леня. Трудились они ударно, всегда были в передовиках. Дмитрий Андреевич до Великой Отечественной прошел всю Финскую войну в составе лыжного батальона. Участвовал во взятии укреплений линии обороны Карельского перешейка «линии Маннергейма». В боях с фашисткой Германией воевал в составе 131 стрелкового полка 45 гвардейской стрелковой дивизии под Сталинградом. В августе 42 был легко ранен, после непродолжительного лечения служил в полковой разведке под Ленинградом. Много раз бывал в тылу врага, взрывал мосты, дороги. В 1943 году штурмом брал господствующую высоту. После вспоминал: не успели наши бойцы закрепиться, как немцы, изрядно подпитые, пошли в атаку открытым строем, шеренга за шеренгой.

Неделю удерживали эту высоту, а фашисты все пытались отвевать ее, вели ураганные обстрелы. Однажды мина угодила прямо в пулемет Дмитрия. В руках израненного осколками бойца осталась только ручка пулемета. Дальше госпиталь, операция. Достали осколки, кроме одного. Трогать его было смертельно опасно, он застрял прямо под сердцем. Так и прожил с осколком всю жизнь. После госпиталя Дмитрий был награжден медалью «За Отвагу» за взятие высоты в составе первого Белорусского фронта на ленинградском направлении. На этом война для солдата закончилась, в 1943 году Дмитрий Андреевич вернулся в родную деревню Касатки, был избран председателем колхоза в д. Ходыри. Закончив курсы трактористов, фронтовик работал в Медвеженской МТС. С женой Анной Михайловной они воспитали семерых ребятишек. Парни все были гармонисты, охотники, к сожалению, многие рано ушли из жизни. Мы любили приходить в эту дружную, гостеприимную семью. Про войну Дмитрий Андреевич мало рассказывал – не любил вспоминать. Он участвовал в боях под Москвой, потом в составе 131 гвардейского полка 45 стрелковой дивизии оборонял Сталинград, где получил первое ранение в руку с переломом кости.

За участие в боях был награжден орденом Славы III степени, медалью «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда». 6 февраля 1947 г. за активное участие в боях за Советскую Родину представлен к ордену Красной Звезды. Фронтовой путь младшего брата Касаткиных Исака самый длинный. Он воевал на Донском, Воронежском, на 1-ом Украинском фронтах, освобождал Румынию, Венгрию, Польшу, дошел до Берлина. В 1943 году вступил в партию большевиков. За боевые заслуги награжден медалями «За Отвагу», «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда», орденами «Славы» и Красной Звезды. Из наградного листа: За время наступательных боев в районах Гута Верховуска, Шишковцы (Западная Украина) гвардии ефрейтор Касаткин удостоен орденом Красной Звезды. «Огнем своего орудия командир расчета Касаткин И.А. уничтожил три автомашины, 4 станковых пулемета и более взвода пехоты противника. Только за один день боя отразил четыре контратаки, при этом уничтожив огнем своего орудия более 20 солдат противника».

После окончания боев на Западном фронте, гвардии старшина с артиллерийским расчетом был переброшен на восток, на войну с Японией. Домой вернулся в конце 1946 года. Работал бригадиром, животноводом, строителем в колхозе им. Кирова, в последние годы бригадиром в п. Петруненки. С женой Любовью Николаевной воспитали четверых детей. Умер в 58 лет. Рано ушел – 6 лет окопной фронтовой жизни сделали свое. Он не получил ни единой царапины на войне, а израненные братья намного пережили его. Послесловие Из семьи прадеда Андрея Дормидонтовича на войну были призваны пятеро сыновей и два зятя. В боях за Родину погибли два сына: Федор, 1907 г.р., пропал без вести в 1941 году, Алексей, 1915 г.р., сгорел в танке зимой сорок второго. Умер от ран зять Петр. Второй, Николай, погиб в конце войны, место захоронения неизвестно.

Двое сыновей были на волоске от смерти, старший Степан, 1903 г.р., получил два тяжелых ранения под Смоленском, Дмитрий, 1911 г.р., получил тяжелые ранения, контузию. Младший сын Исак, 1919 г.р., старшина гаубичной батареи, встретил войну, находясь в рядах Красной Армии, закончил в 1946 году, от военной окопной жизни умер преждевременно в возрасте 58 лет. Вот цена Победы семьи Касаткиных: Андрея Дормидонтовича и Лукии Севастьяновны, из деревни Касатки. Я помню всех, помню и горжусь!

Подготовила Галина МАКАРОВА.

На фото Алексей Андреевич.